— А помнишь!? — с этого вопроса я завожу разговор, когда мне хочется вернуться к воспоминаниям о первых днях нашей счастливой семейной жизни.
— Помню, конечно.
 — Скажи, а я тогда что-нибудь готовила?
— А как же! Лобио! Помню, мы тогда его ели всей улицей…

Это был день моего рождения, после празднования которого, он остался со мной, надеюсь,  навсегда.
А еще тремя месяцами раньше, я стремительно уходила из старой семьи. Потеряв от любви голову. Забыв обо всем на свете. Самое ценное, что я забрала в новую жизнь, был набор из четырех эмалированных кастрюль, привезенных мной из первой поездки заграницу в ГДР. Правда, кастрюль в том наборе было пять, но одна осталась стоять в холодильнике с супом, а мне ее некогда было мыть, ведь я рвалась быстрее уйти. Кастрюли были бледно желтые, с коричневой каемочкой, с коричневыми цветочками и коричневыми каучуковыми ручками. При этом я забыла забрать в новую жизнь свой паспорт, водительские права и диплом, не говоря уже о  других вещах.
Моя новая жизнь началась в конце 80-х, когда с московских прилавков исчезли практически все продукты. В небольшом городке Касимове, куда мы ездили на байдарках, хлеб продавали только жителям города, а в  свободной продаже в магазине были сушки, спички и соль.  Колбасные поезда — так назывались полупустые поезда и электрички, в которых гонцы из других городов ехали штурмовать московские продуктовые магазины. На обратную дорогу гонец покупал все 4 билета в одно купе, и все четыре места забивал доверху колбасой и другими явствами. Поэтому жителям Москвы, возвращавшимся после работы, оставалось лишь лицезреть пустые прилавки.  Иногда "выкидывали" суповые наборы — в зал магазина вывозили металлический контейнер, в котором лежали расфасованные по килограмму куски костей, из которых предлагалось варить суп. На суповой набор москвичи клевали без энтузиазма, все таки мяса на этих костях практически не было. Но иногда в магазинах "давали" колбасу — вот уж когда нужно было проявлять поистине борцовские качества! В этих колбасных очередях не считались ни с возрастом, ни с немощью. В ход пускались оскорбления и кулаки. "Вы тут не стояли!" — типичная фраза, которую можно было услышать в любой очереди. У каждого уважающего себя москвича был знакомый мясник, который мог "достать" из подсобки приличный кусок замороженного мяса. Свежее мясо продавалось только на рынке, но стоило оно баснословных по тем временам денег — около десяти рублей за килограмм. 
Все эти ужастики прошлой жизни мгновенно пронеслись в моей голове, когда я вспомнила, как мне тогда досталось в "заказе" на майские праздники два килограмма фасоли. А вот что с ней делать, я в то время не знала.
И вот как раз на время этого продуктового дефицита пришелся мой юбилейный день рождения. Я не помню точно, что я тогда готовила.  Но думаю, что это был стандартный совковый набор овощных закусок, где в обязательной программе были салат оливье, селедка под шубой, салат "мимоза" с консервированным лососем, свекла с грецкими орехами и чесноком, натертый сыр с чесноком, и прочие "явста", обильно сдобренные майонезом. Тогда я не особо задумывалась о пользе приготовленной мной еды. 
Но мне очень хотелось удивить своих гостей. В книге Похлебкина "Тайны хорошей кухни", размноженной на ксероксе, в разделе "Кавказская кухня" я обнаружила рецепт неведомого мне блюда,  которое тогда поразило мое воображение. Обычные фасоль и жареный лук, с добавлением орехов, уксуса, масла, специй и трав,  должны были превратиться в загадочное грузинское ЛОБИО! Я решила поразить своих гостей необычным рецептом, и отправилась на рижский рынок со списком за неведомыми специями и травами. К своему удивлению, мне  удалось все купить, и за день до дня рождения я приступила к приготовлению лобио.
Гостей должно было быть много, человек двадцать, но я не знала, сколько нужно готовить этого загадочного лобио,  поэтому решила замочить на ночь все два килограмма фасоли. На утро я залила фасоль водой и поставила ее варить. Через полчаса фасоль стала увеличиваться в объеме, и я была вынуждена разложить ее в две кастрюли. Еще через полчаса мне пришлось доливать воды и уже брать свою пятилитровую кастрюлю, так как фасоль продолжала разбухать и вылезать из отведенного ей пространства. Через два часа варки (а фасоль при этом продолжала оставаться жесткой), я получила полведра отварной фасоли, которую надо было еще заправлять огромным количеством жареного лука и специй. Поскольку,  я тогда совершенно не представляла, что должно получиться в итоге, то и заправляла я это "произведение" по своему вкусу, и  точно так, как было написано в рецепте — лук, масло, уксус, соль, специи, гора зелени.
Вкусно? — спросила я у своего любимого прежде, чем выкладывать лобио в салатник.
Он попробовал, и как то странно мотнул головой.
Из приглашенных двадцати человек на день рождения пришли двое. Остальные посчитали, что я поступила очень плохо, уйдя из старой семьи, и не пришли в знак протеста. В отличие от меня, те двое гостей знали, что такое лобио, и, чуть-чуть попробовав мое угощение, переключились на проверенный оливье. А на завтра мой избранник с желтой пятилитровой кастрюлей с коричневой каемочкой, с цветочками ходил знакомиться со всеми соседями нашего дома и угощал их заморским блюдом. Вкусно! — хвалили соседи, которые тоже никогда в жизни не ели грузинского лобио. 
Видимо уже тогда, попробовав мое "лобио", мой любимый разглядел во мне огромный творческий потенциал, и решил на мне жениться.