Фотография с сайта http://www.basset.veo-romul.ru/

Эта история приключилась в начале девяностых. Для меня это было время перемен, и связано оно было не только с бурными политическими событиями в нашем обществе, но и с крутыми переменами в моей личной жизни. Я не только ушла из старой семьи, но и сменила стабильную работу преподавателя в училище на абсолютно новое дело — работу в СП. Новая работа меня захватила. Мне, бывшему старшему преподавателю, пришлось руководить небольшим коллективом типографии, принимать заказы, читать корректуру, строить бизнес планы, писать программы на неведомом доселе DBASe, учиться бухгалтерскому учету. Это было восхитительное время познания новых специальностей, о которых я раньше только слышала в институте.
В это же время моего супруга пригласили принять участие в международной выставке-ярмарке в Марселе. Предполагалось, что новоявленные российские предприниматели покажут свои достижения в области ограночного мастерства. Муж уехал, и я осталась на две недели совершенно одна. Первая неделя прошла в грусти и тоске по любимому, а в конце второй меня пригласили подружки посидеть и попить чайку. 
Вечером после работы мы собрались у Гальки, выпили чай, потом выпили по рюмочке, а потом, слово за слово, загрустили, каждая о своем, И в результате на нас напала такая тоска, что мы жутко напились. 

 — Ир, ну что ты скучаешь? — зудела пьяная подружка Ленка. Давай тебе собачку купим, не так грустно будет. У моих знакомых есть алиментский щенок бассета. От чемпиона породы! Только стоит он очень дорого. Давай позвоним. 
 — Давай,  — сквозь пьяные слезы, согласилась я. 
— А у тебя есть четыреста долларов?
 — Есть.  
 — Тогда завтра мы с тобой встречаемся на Площади Ногина в 11 утра.
Потом мы еще долго обсуждали все прелести жизни с собакой, принудительные гуляния по утрам, преданную собачью любовь, которая ни за что не уедет ни в какой Марсель, и не бросит меня одну. Но была одна маленькая проблемка — я совершенно не представляла, что это за порода такая — бассет хаунд. Поздно вечером мы разъехались по домам.

Утро следующего дня было ужасным. Меня мутило, болела голова, и я с ужасом вспоминала о том, что спьяну согласилась купить собаку, да еще за такие огромные деньги. Но назад пути не было.  Ленка еще вчера договорилась с хозяевами щенка, и взяла с меня клятвенное обещание, что я не передумаю. В одиннадцать утра я, с жуткой головной болью, стояла на выходе Площади Ногина. Собачий дом оказался совсем близко. Мы поднялись на второй этаж, позвонили в звонок. А в ответ раздался жуткий лай. От неожиданности я подпрыгнула. Я никогда в жизни не слышала такого громогласного трубного голоса. Но в этот момент дверь открылась, и я увидела огромного пса, похожего на длинную разноцветную тумбочку. Он был потрясающего окраса. Рыжие, черные, белые огромные пятна чередовались маленькими черными точечками,  и были хаотично разбросаны на его длинном туловище. Пес был жутко толстый, весь в складочку. С длинными ушами, стелящимися по полу. Но самым невероятным были его огромные карие человеческие глаза. Я была потрясена. Ничего подобного в своей жизни я не видела. Хозяин, наклонившись, придерживал пса за цепочку-ошейник, и мы смогли пройти в комнату, где нас ждал еще больший восторг.  Огромный месячный щенок бассета, точная копия его папашки в миниатюре, такой же разноцветный, в складочку, и с человеческими глазами.

Фотография с сайта http://www.basset.veo-romul.ru/

Я его схватила на руки, и головная боль тотчас прошла. Хозяйка быстро говорила, какой у него заслуженный медалированый отец, как кормить щенка, как за ним ухаживать, что его обязательно нужно водить на выставки,  но я уже ничего не слушала — у меня на груди сопел и кряхтел мой щенок. Назвать его надо на букву "В", — эхом нам вслед прокричала хозяйка.
Всю дорогу в такси я пыталась придумать кличку на букву "В", но ничего путного не приходило в мою похмельную голову. Дома я отпустила щенка с рук, и первым делом скатала в рулон огромный синий в клеточку синтетический ковер, доставшийся мне на распродаже для участников ВОВ по папиному удостоверению. После этого я опять задумалась, как же мне назвать моего щенка. И вдруг раздался громогласный лай — мой щенок лаял, как настоящий взрослый пес. "Войс"!!! — осенило меня.

Вечером следующего дня к дому подъехало такси, из которого вывалился навеселе мой марсельский муж. Он позвонил в дверь, и в ответ раздался оглушительный лай — так Войс встречал своего нового папу. Муж никак не мог понять, что это такое на маленьких кривых лапах топает по полу, от радости писается на дубовый паркет и лает, как иерехонская труба. Но щенок был настолько очарователен, что мгновенно был обласкан и расцелован. Так началась наша новая жизнь втроем.

Нам еще нельзя было гулять на улице, потому что щенок был совсем маленький и не привитый. Мы постелили в углу газетку, но Войс был упрямым парнем, и писал не на газетку, а где придется. А еще нам нужно было постоянно следить за тем, как он набирает вес — для бассетов это оказалось очень важно, чтобы получить "сырую" шкуру. Мы кормили щенка шесть раз в день, давали ему витамины и костную муку, долго гуляли с ним по парку. Когда Войсу исполнилось три месяца, он весил уже около двенадцати килограмм. К тому времени был вконец зассан ветеранский синий ковер, сгрызана в стружку новая мягкая мебель, купленная нами недавно, по случаю отъезда в Израиль чьих то знакомых. Наши соседи постоянно жаловались, что, когда нас нет дома, собака жутко лает и воет. Войс ненавидел оставаться один в квартире, и всячески это демонстрировал. В шесть месяцев мы решили записаться в группу на ОКД в надежде, что воспитание поможет его образумить. Войс был необычайно умен, но из-за своего жуткого упрямства не поддавался никакой дрессуре. По команде "Ко мне!" он мог совершенно спокойно уйти в другую сторону, даже не повернув головы. По натуре он был независим. Оказалось, что бассеты абсолютно не чувствительны к боли, поэтому даже физическое внушение на него не действовало.

Зимой мы получили заветное приглашение на участие в выставке молодняка. К этому времени Войс стал потрясающе красивым. Шкура у него стала сырой, шерсть гладкой и шелковистой. А весил он уже около тридцати килограмм. И вот этот решающий день настал. На улице тогда стоял страшный мороз. Мы сели в новенькую шестерку, купленную два дня назад. На руле была установлена кочерга от угона, а машина пахла свежей краской и невероятным богатством. Шесть часов мы ходили по холодному рингу, и получили первое место, золотую медаль и собачий шампунь в подарок. Жутко уставшие и замерзшие, но невероятно счастливые, с чемпионом, медалькой и шампунем, мы вышли на мороз, но машины на месте не было. Поиски ни к чему не привели, и мы, с тридцатикилограммовым чемпионом подмышкой, поехали на такси в милицию. Там были допросы, протоколы, слезы, обещания, но нам от этого было не легче. Муж меня успокаивал, что машина застрахована. Прошло несколько месяцев, прежде чем нам выплатили деньги по страховке. Но из-за бешеной инфляции на них можно было купить только два колеса.

…Как то вечером в дверь позвонил сосед. Муж открыл дверь, и они долго о чем-то разговаривали. А где Войс? — спросила я у мужа, когда он вернулся в комнату. Мы бросились его искать.
 — Видимо, он незаметно проскочил у меня между ног,  — оправдывался муж.
 — Войс, Войс — кричала я,  бегая по улице.
Вдруг я услышала визг тормозов, и вдалеке увидела своего Войса. Его сбила машина, и он лежал, отброшенный от сильного удара,  на тротуаре, но был жив. Мы помчались в больницу. Врач нас немного успокоил, сказав, что страшного ничего не произошло. Но потом от удара у собаки начался тяжелый отит, и ему сделали операцию. Две недели я каждый день возила его на уколы, в ухе у него была турунда, а на голову мы ему смастерили защитный картонный колпак в виде полусферы, чтобы он не сдирал бинты. Чтобы не мотаться в больницу на уколы, муж решил их делать самостоятельно. Мы купили шприцы, лекарства, вату. 
— Держи его!

Я держала собаку, а муж воткнул в его толстый бесчувственный зад шприц. Пес рванул, и в руках у мужа остался шприц, а в заднице у Войса торчащая игла. Полчаса мы гонялись за ним по квартире, пытаясь вытащить иголку. Пришлось мне после договариваться с медсестрой из соседнего подъезда. Постепенно пес выздоравливал.

Через месяц мы продали старую квартиру. А в новой были только стены. На время ремонта в новой квартире нам нужно было где-то жить, и мы решили уехать к бабушке Полине. Муж мне сказал – бери с собой только самое необходимое. «Самое необходимое» была больная собака с турундой в ухе. Бабушка нас очень любила, готовила нам ужин, но все время просила избавить ее от этой ужасной собаки, которая постоянно воет и жутко лает, когда мы на работе. Ну что нам оставалось делать? Мы решили отвезти Войса на время к маме, которая была начальником подмосковного пионерского лагеря. Маму мы долго инструктировали, как кормить, как гулять, как каждый день менять турунду.  И строго настрого потребовали каждую неделю взвешивать пса, чтобы к следующей выставке он набрал форму и нужный вес. 
 — А мы будем к вам часто приезжать, заверили мы маму.
И в выходные, как все родители в родительский день, мы на электричке ехали в лагерь навещать наше сокровище.  
 — Как он? — спрашивала я.
 — Хорошо. Кушает, гуляет, — рассказывала мне мама.
Мама кормила Войса пионерскими макаронами и котлетами. А вот ему, похоже, было на нас совершенно наплевать. Ему очень нравилось гулять по пионерскому лагерю, где кругом росли деревья, а за забором был лес, где можно было беспрепятственно охотиться на мышек.
 — Мама, а он не убежит? — волновалась я.
 — Ну что ты, не волнуйся. Он всегда возвращается к ужину.

В очередной день мы поехали навещать нашу собаку.
 — Мама, а где Войс?
 — Гуляет!
Войс, Войс! — позвала я. Собаки не было. Я звала его до вечера. Я сорвала голос, я рыдала белугой, я бегала по лесу и сбила все ноги, я объездила все близлежащие деревни. Я поместила фотографию пропавшей собаки во всех газетах, и дала объявление по телевизору. Я объездила все адреса, по которым находились найденные собаки бассеты. У меня сложилось такое впечатление, что теряются собаки только этой ужасной породы. Больше года я плакала по своей самой дорогой собаке, но так его и не нашла. Видимо, мой общительный Войс запрыгнул в чью то машину к грибникам.

Следующим летом я получила приглашение на взрослую собачью выставку.

P.S. С тех пор собак в доме я не заводила. 

К сожалению, фотографий Войса не сохранилось, поэтому я взяла с сайта фотографии собак, очень похожих на него.